Обыкновенное чудо, или сказка о первой любви

А потом был первый поцелуй и невесомая паутинка робких объятий. А потом были школьные тетрадки, исписанные в немом исступлении: «Я тебя люблю!», «Я люблю ее!», «Я очень сильно тебя люблю! » мелкими буквами и украшенные трогательными парами сердечек. А потом, был выпускной. Она кружилась в васильковом платье по видавшему многое асфальту школьного двора. Она заботливо поправляла его, надетую впервые, идеально белую рубашку. Она обещала, слушала обещания, смеялась и снова летала…

А утром ее вез уже бессмысленный, старый, равнодушный автобус. Вез к мечте, будущему, новой жизни. Она так часто грезила этой своей дорогой. А вот сегодня, когда, кажется, мечты стали сбываться, ей было больно и горько. Теперь ведь она прощалась впервые с любовью…

Она не была в своей родной деревне 7 лет. Она побывала во многих странах. Завернутый в сладкую мишуру голливудских улыбок и экранного счастья мир научил ее уходить по-английски и говорить по-французски. Мир сказочных детских грез с обратной стороны оказался черной пропастью, обросшей паутиной. Для одних она писала себя на затертых чужими пальцами листиках учебников, для других – оставалась нелепыми отпечатками губ в ванной. И никого, за 7 лет, не смогла так просто впустить в свою душу. Каждую ночь она видела один и тот же сон: дерево, Он у ее ног, взгляд, любовь и старенький автобус, увозящий ее куда-то вдаль.

Ночные воспоминания иногда становились наваждением. По утрам, пытаясь вернуться к реальности, она настежь распахивала все окна и полной грудью вдыхала морозный воздух. Нет, не вдыхала. Она его целовала. Просто там, за окном, ей мерещилась его улыбка… Отныне разговоры с покрытым морозными рисунками окном стали для нее ежедневным ритуалом. Она рассказывала ему о своем прожитом дне, об успехах и поражениях. И читала свои новые стихи. И целовала на сон грядущий. Ее так вдохновила эта игра, что 7 лет слетели незаметно… И вот сегодня, она снова, летела на желтых, трепетных крыльях надежды в направлении родной деревни.

В голове кружился единственный вопрос: «Как он жил эти 7 долгих лет? Не забыл ли ее?». Хотелось только одного – увидеть глаза, притронуться пальцами к горячей улыбке, которой грезила во сне и наяву, рассказать о любви, и услышать трепетный отзыв. Теперь она знала точно, была уверенна в том, что это ее единственная, настоящая, проверенная любовь!

За окном снова цвел абрикосами и яблонями май. Она снова шла в том же легком сарафане с маками на подоле, той же пыльной, родной деревенской улицей. Казалось, она ничуть не изменилась. Такая же стройная, как тростинка, легкая как пушинка… Вот только она уже не слушала песенки, и не учила английский. Она теперь знала твердо, то счастье может быть только там, где живет любовь!…

А он… Он уже знал, что она вернулась. Он сидел и лукаво улыбался на том самом месте, под тем самым деревом, с которого свалился ей когда-то на голову.

Всего лишь миг они молчали, просто взявшись за руки и глядя друг другу в глаза. Им нужен был всего лишь миг, чтобы повернуть время, жизнь, землю вспять! Им было хорошо рядом, словно и не было этих 7 лет. Говорят ведь, если люди созданы друг для друга, они общаются на языке душ и сердец. Всегда. Незримо. Где бы они ни были.

Он ни о чем не спрашивал. Она была благодарна ему за это. И она не хотела знать, оставил ли кто-либо на его сердце кровавый след. В этот самый миг она верила в настоящую Жизнь и неисправимо ждала чуда. Она стремилась обнять солнце и с горькой улыбкой вспоминала свои разговоры с морозным воздухом за окном далекой, чужой страны. Если бы она осталась там, то скоро бы стала никому не нужной, старой, пылящейся на полке повестью. А тут, в маленькой Богом забытой деревушке, для него одного она была настоящей сказкой со счастливым концом.

Он знал ее истинное имя. Для него она была Любовью. И она замирала от благостного ощущения восторга, когда он, вдыхая запах ее волос, нежно шептал на ушко: «Моя Любовь…». После этих слов они вместе застывали в созданной лишь для них двоих и ими самими Вечности. Эта Вечность была синонимом никогда не проходящей весне и абсолютной противоположностью к ненависти. Теперь, в ее снах, он был не ледяным дыханием ветра, а теплым и осязаемым сердцебиением. И она знала, она была уверенна в своем пророчестве – ТАК БУДЕТ ВЕЧНО!